Еще несколько зарисовок по ГП

[ognegriff]

Драбблы и виньетки. Почти все написано на Летний драббл-фест на Слизеринском форуме.



"Но мы-то живы..."

Написано на Harry Potter One String fest для .the last horcrux по заявке: Гарри Поттер/Тедди Люпин. «Крестный, а правда, что умершие наблюдают за нами с небес?» A+

- Крестный, а правда, что умершие наблюдают за нами с небес?
- Мм.. Может быть…
Гарри нежно целует Тедди в шею.
- Значит, мама с папой видят, что мы сейчас делаем?
Гарри недоуменно смотрит на крестника – у Тедди растерянный взгляд, а взъерошенные волосы приобретают сине-лиловый оттенок, как всегда, когда он взволнован.
- Не знаю, - только и произносит Гарри, пытаясь увлечь его в очередной поцелуй.
К чему он задает эти вопросы именно сейчас? Гарри совсем не хочется сейчас говорить на такие серьезные и печальные темы. Ему хочется совсем другого – целовать Тедди, зарываться пальцами в его удивительные, меняющие цвет волосы… Сейчас больше всего на свете Гарри хочет его - своего пятнадцатилетнего крестника. Он так давно ждал момента, когда Тедди наконец позволит ему…
- Что бы они сказали на это? Что если это неправильно?..
- Зачем думать об этом, Тедди! Они умерли, но мы-то с тобой живы, - беспечно отвечает Гарри, тем временем расстегивая пряжку ремня Тедди.
Тедди обреченно вздыхает, молчит и закрывает глаза, позволяя Гарри делать с собой что угодно.
Он ждал от крестного совсем не этих слов…



Кактус, Орион Блэк/Вальбурга Блэк

Написано на Драббл-фест на Слизеринском форуме, Заявка №8 - слова: недоразумение, самолюбие, кактус

- И что ты нашел в нашей сестре, Орион? - спрашивает Альфард.
- Она из тебя веревки вьет. Где твое самолюбие? – добавляет Кигнус.
- Не понимаю, о чем вы, - холодно бросаю я и … не могу сказать больше ни слова, потому что в этот момент в гостиную спускается она.
Ее длинное платье едва слышно шуршит, пока она идет по лестнице. Мое сердце делает смертельное сальто. Рядом с ней остальной мир словно меркнет, и другие девушки на ее фоне кажутся неприметными полевыми цветами. А она… Я даже не знаю, с каким цветком ее можно сравнить…
Последнюю мысль я, видимо, произнес вслух, потому что Кигнус без раздумий выпаливает:
- Кактус!
- Еще раз услышу от тебя что-то подобное - и мне придется вызвать тебя на дуэль!
- Да ладно, Орион, - примирительно произносит Кигнус. – Я пошутил.
Когда она подходит к нам, я неловко целую ей руку.
Когда я танцую с ней, я не знаю, куда девать взгляд, и постоянно отвожу глаза.
Когда мы выходим в усыпанный осенними листьями двор особняка Блэков, мое сердце готово вырваться из груди. Потому что я решил сказать ей все сегодня. Сейчас.
- Здесь так красиво, правда, Вальбурга? – начинаю я издалека.
Она смотрит на меня чудесными темно-серыми глазами и задумчиво кивает.
- Только чего-то не хватает, - говорю я и, направив палочку на землю, произношу: - Флорабелло!
И с ужасом смотрю, как посреди огненно-красных кленовых листьев вырастает колючий зеленый кактус – невообразимая безвкусица.
Я готов провалиться сквозь землю – я ожидал, что расцветет роза, или тюльпан, или хотя бы гиацинт…
- Не знаю, как так получилось…
- Орион, ты сущее недоразумение! – она улыбается мне так тепло и искренне, что произошедшее кажется мне всего лишь забавным пустяком, а не трагедией, какой представлялось вначале.
И тогда я беру ее за обе руки и наконец произношу то, что собирался сказать так давно…



Глоток свободы, РБ

Написано на Драббл-фест на Слизеринском форуме, Заявка №4 - слова: печать, зеркало, валет


Темная метка на его левой руке – печать позора. Она - словно клеймо, подобное тем, что ставят на шкуру скота. Знак собственности.
Они все – лишь собственность Темного Лорда: и Люциус, его верная правая рука, и безумно влюбленная в повелителя Беллатрикс, и он, Регулус, самый молодой из них всех – маленький паж, карточный валет…
Они все – собственность. Никто из них уже не принадлежит себе. Присягнуть Темному Лорду – значит, навсегда отказаться от своей свободы.
Честолюбивые мечтания… Как они на самом деле смешны! Он хотел стоять у трона властителя мира – могущественного, мудрого, справедливого. А вместо этого стал слугой тирана, одержимого кровавыми играми и помешанного на собственном бессмертии. Крестраж… Наитемнейшая магия… Регулусу не по себе от мысли о том, что Темный Лорд дошел до этого.
Чаша наполнена зельем до краев. Испуганное лицо Регулуса отражается в ней, словно в зеркале. Медальон не достать ни руками, ни с помощью палочки, и Регулус понимает, что ему придется выпить зелье, что, возможно, оно убьет его или лишит рассудка, или причинит такую боль, с которой не сравнится даже Круцио. Но другого выхода, чтобы добраться до медальона, нет. А он должен забрать его, должен уничтожить. Пусть он и не убьет этим Темного Лорда, но все же приблизит его смерть.
Ведь смерть – единственное, чего заслуживает его «повелитель». Не преклонение, не восхищение, не преданность – а лишь смерть.
С этой мыслью Регулус зачерпывает зелье и делает первый глоток. Первый глоток нестерпимой, обжигающей душу боли, первый глоток своей свободы.



"Не уходи!", РБ, СБ

Написано на Драббл-фест на Слизеринском форуме, Заявка №1 - слова: хозяин, чемодан, лотерея



- Сириус…
Я застываю на пороге его комнаты.
Он беспорядочно швыряет вещи в чемодан и даже не оборачивается на мой голос.
- Куда ты собрался?
- Все равно, куда – лишь бы подальше отсюда! Я не собираюсь, как ты, жить всю жизнь по ее указке, - он выплевывает слова сквозь зубы, едва сдерживая злость.
- Но она наша мать, - растерянно говорю я.
- Мать! – его громкий лающий смех эхом разносится по комнате. – Да она же ненавидит меня – с тех самых пор, как я попал в Гриффиндор! Ненавидит!
- Это глупость, глупость… - повторяю я. – Распределение, факультеты – это же как лотерея. Ты же ни в чем не виноват. Это все ничего не значит. Она когда-нибудь поймет. Все наладится… - бормочу я, но сам не верю в это ни на секунду: еще несколько мгновений назад я собственными ушами слышал все эти мерзкие, страшные слова, что мать бросала ему в лицо. Она никогда не поймет. И ничего не наладится.
Но я все так же продолжаю умоляюще смотреть на него.
- Лотерея? – смеется он. – Да я сам, сам так решил! Я сам хотел в Гриффиндор! Ты думаешь, я пошел бы в этот ваш гадюшник? Да ни за что в жизни!
Оскорбление в адрес моего факультета я пропускаю мимо ушей. Пусть говорит что угодно, только останется, только не бросает меня здесь одного.
- Не уходи, Сириус, - прошу я.
Но он, с трудом закрыв набитый до отказа чемодан, идет прочь из комнаты, и последнее, что я слышу от него:
- Я хочу сам быть хозяином своей жизни, Рег. Тебе, наверно, этого не понять.
Если бы тогда я понимал это – я бы ушел вместе с ним.



Детство кончилось, ДМ, ЛМ

Написано на Драббл-фест на Слизеринском форуме, Заявка №4 - слова: печать, зеркало, валет



Мой отец в Азкабане.
Эта мысль никак не укладывается в голове, никак не может обрести всю полноту своего ужасного смысла.
Особняк еще вчера был полон авроров. Мама второй день плачет и не выходит из комнаты. Газеты пестрят заголовками о его аресте. А я все никак не могу в это поверить. А я все не могу представить – как я буду теперь без него.
Из зеркала на меня смотрит его лицо. Со всей силы ударяю кулаком в стекло, и по нему расползаются трещины. А я, взвыв от боли, сползаю на пол по стенке. Плачу и не могу перестать.
Перед глазами, словно картинка, воспоминание из далекого-далекого детства.
Вечер. В гостиной горит камин. Мама на журнальном столике раскладывает пасьянс, тихонько, почти про себя, приговаривая:
- Король, дама, валет…
Отец сидит в кресле с книгой. Я вожусь на ковре, у его ног, разбросав вокруг игрушки.
- Драко, тебе давно пора спать, - он подхватывает меня на руки.
Он улыбается, целует меня в лоб, и прикосновение его губ я чувствую, словно незримую печать. И я счастлив, совершенно счастлив…

Мой отец - в Азкабане. Мысль пронзает сознание, словно миллион острых иголок.
Я знаю, что таких вечеров уже больше не будет. Я знаю, что детство кончилось.



Ненависть, СБ/РБ

Написано на Драббл-фест на Слизеринском Форуме, Заявка №10 - слова: мечта, игра, кукарямба



Он ненавидит меня. За то, что я гриффиндорец. За то, что мне плевать на чистоту крови и прочие гребаные семейные ценности. За то, что я позор семьи. За то, что я причинил столько горя матери.
Он любит ее, он слушает все ее бредни и поэтому – ненавидит меня.
А я люблю его – до одурения, до дрожи в руках, до спазмов в горле. За это он тоже меня ненавидит.
Я знаю его лучше, чем любой из его друзей-слизеринцев.
Я знаю, что когда он был маленьким, он боялся засыпать один, потому что в старом гардеробе в его комнате жила страшная Кукарямба. Он говорил, что она выберется и съест его, а я говорил, что он дурак, что нет никакой Кукарямбы, и крепко прижимал его к себе, обнимая.
Я знаю, что он плакал, как девчонка, когда разбивал коленку. Я вытирал кровь с его ссадин и целовал его в мокрые щеки, чтобы он перестал плакать.
Я знаю, что у его губ сладкий вкус. Завернувшись в старое, побитое молью, дырявое одеяло, он изображал дементора и страшным голосом завывал, что поглотит мою душу. Он тогда почти поцеловал меня. Это была такая игра.
Я знаю, какая у него была мечта, пока он еще не попал в Слизерин, в этот гадюшник. Он хотел быть в Гриффиндоре – он хотел быть со мной.
Он знает, что я все это знаю – и поэтому ненавидит меня.
В школе он проходит мимо меня и отворачивается, как будто мы с ним незнакомы. Дома он захлопывает перед моим носом дверь своей комнаты, и я слышу, как поворачивается ключ в замке.
Он даже не выходит, когда я, наспех собрав вещи, сбегаю вниз по лестнице, а вслед мне раздаются визгливые вопли матери.
До одурения, до дрожи в руках, до спазмов в горле – я тоже ненавижу его.



Недоразумение, СБ/СС

Написано на Драббл-фест на Слизеринском форуме, Заявка №8 - слова: недоразумение, самолюбие, кактус



Я чертовски устал. Руки болят так, что лучше бы отвалились: Филч заставил вычистить все серебро в зале наград без магии. Причем абсолютно ни за что. Подумаешь – превратил его кошку в дырявый ботинок! Судьба обошлась со мной несправедливо. Но теперь она, кажется, благосклонна - возвращаясь с отработки, я внезапно натыкаюсь на Нюниуса, на это сопливое недоразумение.
Он странный, нелюдимый, колючий, словно кактус. Заморыш, изгой. На него нельзя смотреть без смеха.
- Эй, Нюниус! Куда направляешься?
Он все так же идет по коридору, не оборачиваясь, сгорбившись, опустив плечи и повесив свой сопливый нос.
- Нюнчик!
- Отвали, Блэк!
- Ты кому сказал «отвали», сволочь слизеринская?! – я догоняю его и вот уже в мгновение ока прижимаю к стене.
Он пытается достать палочку, но безуспешно – его руки крепко сжаты моими.
- Иди куда шел, Блэк! – со злостью выплевывает он, старательно при этом отводя взгляд, потому что мое лицо всего в нескольких дюймах от его собственного.
От него пахнет какой-то дрянью: сыростью подземелий, травами и чем-то еще. Примерно так же пахнет в кабинете Слагхорна. Запах мерзкий, но почему-то действует одуряющее. А он отводит глаза, и на щеках у него проступает слабый румянец. Это странно, но я внезапно чувствую, что возбуждаюсь.
Я прижимаюсь к нему всем телом:
- Значит, хочешь, чтобы я шел куда шел?
В его глазах испуг, паника и еще что-то – непонятное…
- Блэк… - едва его губы приоткрываются, произнося это, - я целую его грубо и страстно, так, что поцелуй больше похож на укус.
Он не вырывается, и я целую его уже нежно, с удивлением замечая, что мне нравится вкус его губ.
- Блэк… - шепчет он почти жалобно, но я и не думаю его отпускать.
Я вижу, как он смотрит на меня, вижу, что самолюбие никогда не позволит ему признаться.
Поэтому я говорю:
- Заткнись, Нюниус! – и снова прижимаюсь к его губам.



Странный расклад, СБ/ДжП

Написано на Драббл-фест на Слизеринском форуме, Заявка №4 - слова: печать, зеркало, валет



Единственные родственники, с которыми я могу нормально общаться, - дядя Альфард и тетка Лукреция. С дядей – потому что он такой же изгой в роду Блэков, как и я. А тетка – та давно уже выжила из ума, ей не до заморочек по поводу чести семьи и прочей ерунды, она живет в своем собственном мире, и там, наверное, нет всей этой чуши.
Я навещаю ее раз в неделю. К бедняжке уже давно никто не заходит. Даже мой отец, ее родной брат, плюнул на нее, как только с ней начали твориться все эти странности. Сказал, что ему хватает одной сумасшедшей, - само собой, он имел в виду мою мать.
Тетка поит меня чаем и гадает на картах. Она раскладывает их на столе и тихо бормочет:
- Ну что, Сириус, где там твоя дама сердца?
Я уже привык к этому ее бормотанию и к тому, что вместо дамы сердца в расклад почему-то неизменно вмешивается трефовый валет.
Тетка хмурится и с досадой смешивает карты.
А я думаю о том, что нет никакой дамы сердца. Есть множество разных девчонок, которые сменяют друг друга с такой быстротой, что я даже не запоминаю их имен.
И есть Джейми, который мне больше чем друг.
Он мое отражение, думаю я, когда вижу его лицо в сквозном зеркале.
Он мой, думаю я, рассматривая на его предплечье след от моих зубов – отчетливый, словно оттиск печати – напоминание о наших играх в полнолуние…
Я помогаю тетке собрать карты.
Никакая дама сердца уж точно никогда не выпадет в ее раскладе для меня – мое сердце давно уже принадлежит Джейми.



Выхода нет, ДМ

Написано на Драббл-фест на Слизеринском форуме, Заявка №5 - слова: балкон, горшок, измена



Вечер незаметно перетекает в ночь. Драко стоит на балконе одной из башен Хогвартского замка и смотрит на звездное небо, которое кажется безграничным.
Чувство безысходности, что в этот миг обрушивается на него, тоже безгранично. Он готов проклясть себя за свою глупость, за полное отсутствие изобретательности. Неужели он думал, что эта затея с отравленной медовухой и с проклятым ожерельем приведет его к успеху? Он бы еще ядовитый цветок в горшке директору послал!
Не получится тихо и незаметно, не получится издалека – придется своими руками. Он же с самого начала это знал, только предпочитал убеждать себя в обратном. Он должен, ему придется… Он должен убить. Только вот сможет ли он?
Драко отдал бы все, чтобы только избавиться от груза возложенного на него поручения, от этого долга.
Когда Поттер застал его рыдающим в туалете Плаксы Миртл и набросился с обвинениями, он уже был готов признаться во всем и просить помощи у этого чертова гриффиндорца, героя магического мира. И лишь одно остановило его тогда: если он пойдет на попятный, если не справится, если не выполнит то, что Темный Лорд приказал ему, отцу уже больше не выбраться из Азкабана, им всем не жить, Темный Лорд убьет их всех – и отца, и мать, и его самого. Темный Лорд не потерпит непослушания. Темный Лорд не простит измены.
Где-то вдалеке затихают звуки рождественской вечеринки, звенит смех влюбленных парочек, что носятся по замку в поисках укромных уголков. А Драко все стоит на балконе и невидящим взглядом всматривается в темноту. Он один на один со своим отчаянием, и у него нет выхода. Нет выбора.



Маленький Том и его мечта, ТР

Написано на Драббл-фест на Слизеринском форуме, Заявка №10 - слова: мечта, игра, кукарямба



- Отвечай! Сейчас же отвечай мне, что случилось, Том! – голос миссис Коул срывается на крик. – Зачем ты повел Эмми и Денниса в эту пещеру?
- Они пошли туда сами, - невозмутимо говорит Том и смотрит на нее холодными, ничего не выражающими глазами.
- Что с ними случилось?! – повторяет она и трясет его за плечи. – Что ты с ними сделал?!
Том произносит в ответ одно-единственное слово.
- Кукарямба.
- Что?!
- Это не я, это Кукарямба. Я их предупреждал.
Конечно, предупреждал – он ведь говорил им, что как только они зайдут в эту пещеру, Кукарямба набросится на них, выпьет их радость, сотрет их улыбки. Навсегда. А эти придурки только смеялись и говорили, будто это глупая игра. Они вообще слишком много смеялись – над ним. Так что если они сейчас стоят и пускают слюни и не могут произнести ни одного связного слова – все справедливо.
Том смотрит на директрису приюта, во взгляде которой сквозит недоумение и испуг, и слегка улыбается.
- Я не знаю, что с ними случилось, миссис Коул. Я говорил им не ходить туда, а они пошли. В чем я виноват?
- Ладно, иди, Том, - устало произносит она и наконец отпускает его.


Больше всего на свете Том Реддл мечтает о том, чтобы все, кто когда-либо обидел его, оскорбил, смеялся над ним, получили по заслугам, чтобы они были за это наказаны. Он знает, что его мечта сбудется – потому что он сделает для этого все.



"Может быть, завтра?..", ОБ/ВБ

Написано на Драббл-фест на Слизеринском форуме, Заявка №3 - слова: картина, билет, истерика



- С ней опять случилась истерика. Стоим у «Плачущей женщины» Пикассо – а она: «Что за мерзкая картина!», а потом началось: «Зачем мы вообще сюда пришли? У тебя есть хоть малейшее чувство вкуса?». Слова не дала мне сказать…
- Это же Вальбурга… Да, Орион, не завидую я тебе, - сочувственно говорит Альфард. – Знаешь, она ведь вообще не любительница авангарда.
Орион лишь горестно вздыхает. Знал бы он - разве бы взял у Лукреции этот билет? Сестра говорила, что будет безумно интересно, и была очень расстроена тем, что не попадет туда, потому что так не вовремя простудилась.
А он обрадовался, что пойдет на выставку вместе с Вальбургой. Он думал, что потом они зайдут куда-нибудь поесть мороженого, будут о чем-нибудь говорить – да хотя бы обсуждать те же картины, художников, искусство, а он скажет ей, что она ни с одним произведением искусства не сравнится. И она улыбнется ему и тоже что-нибудь скажет – все равно что, но обязательно что-то приятное. А он возьмет ее руку в свою, наденет ей на палец старинное кольцо, что когда-то принадлежало его прабабушке Урсуле, и попросит ее стать его женой…
Но все планы рассыпались в прах. Как всегда…
Каждый раз, как только Орион собирался с духом, все шло совсем не так, как он рассчитывал. Истерики, как назло, случались с Вальбургой в самый неподходящий момент, и кольцо все так же оставалось лежать в его кармане. И каждый раз Орион думал: «Может быть, завтра?..».
- Не кисни, брат, - подбадривает Альфард и наливает по второму бокалу огневиски. – Не будет же она на тебя вечно из-за этого злиться. Приходи завтра к нам. Кигнус из Ховгвартса возвращается, мама для него в честь окончания школы торжественный ужин устраивает. И ты, между прочим, тоже приглашен. Заодно и с Вальбургой помиритесь.
- Приду, - кивает Орион.
Надежда снова загорается в его душе: «Может быть, завтра?..».



Позиция невмешательства, ОБ/ВБ

Написано на Драббл-фест на Слизеринском форуме, Заявка №9 - слова: беруши, сердце, кофе


Наверно, Сириус опять что-то натворил. Вальбурга визжит так громко, что Орион слышит ее даже в своем кабинете на втором этаже. Он в который раз думает о том, что пора бы купить беруши и не вынимать их никогда, чтобы не быть застигнутым врасплох ее криками.
От таких воплей не то что барабанные перепонки – сердце не выдержит. Выйти из кабинета и вмешаться в очередной семейный скандал – выше его сил. Нет, он затворился здесь, как монах в келье, как осажденный в крепости. Он не позволит сумасшествию, что неистовствует снаружи, проникнуть за дверь, на которую он поспешно накладывает заглушающее заклятье.
Знал ли он, что его жизнь с Вальбургой через несколько лет превратится в такой ад?
Ему и в голову не могло прийти такой мысли, когда они сидели в уютном кафе в Косом переулке, пили кофе и болтали о всяких пустяках, а потом он совершенно невпопад, с места в карьер сделал ей предложение. И она согласилась.
Он и представить не мог ничего подобного, когда они по вечерам выходили в сад и смотрели на звезды. Она отыскивала на небе его созвездие – созвездие Ориона – и счастливо улыбалась. В один из таких вечеров они решили, что если у них родится мальчик, они назовут его Сириус.
Орион уже почти забыл, какой она была тогда – пока еще не превратилась после распределения их старшего сына в Гриффиндор в истеричную стерву, на которую не действуют ни уговоры и утешения, ни попытки воззвать к голосу разума.
Орион уже давно оставил эти попытки, и единственное, что он может сейчас, - отгораживаться от происходящего, чтобы не сойти с ума.



Крестник, Гарри Поттер/Тедди Люпин

Написано на Драббл-фест на Слизеринском форуме, Заявка №2 - слова: словарь, клубничка, акварель



Я помню его еще совсем ребенком. Маленький, смешной, с ног до головы перемазанный волшебной акварелью, которую я тогда подарил ему на Рождество. Краска должна была менять цвет в зависимости от того, что именно ею нарисовать. Но бесформенные пятна и полосы на его лбу и щеках не были похожи ни на что и поэтому переливались всеми цветами радуги, так же, как и его постоянно меняющие цвет волосы. Тогда Тедди было два или три года.

А сейчас ему семнадцать. И я застываю в немом удивлении, когда внезапно вижу его в маггловском книжном, в отделе с журналами для любителей «клубнички», причем вполне определенной – Тедди держит в руках журнал «Gay Times».
Он краснеет до кончиков ушей и смущенно произносит:
- Привет, Гарри.
- Э-э… Привет, Тедди, - бормочу я и, не найдя, что еще сказать, иду дальше.
Я вообще-то зашел купить словарь в подарок Гермионе – она недавно увлеклась изучением японского.

Где-то через неделю он неожиданно приходит ко мне домой. У него заплаканные глаза, и от него сильно несет огневиски.
- Тедди, что случилось? – спрашиваю я, и он начинает сбивчиво рассказывать мне, что поссорился со своим другом – или как там это у них называется, - и как ему плохо.
Я прошу его успокоиться, а он рыдает на моем плече и несет несусветную чушь – что-то насчет того, что на самом деле он его и не любил, а встречался с ним только из-за того, что он чем-то был похож на меня.
- Ты уже давно мне нравишься, Гарри… - он тянется ко мне с явным намерением поцеловать.
У меня есть Джинни. И трое детей. У меня семья. И я не по этой части. И он мой крестник, вообще-то. Но как объяснить это ему?
И я не понимаю – как получается так, что когда он все же касается моих губ своими, я отвечаю на поцелуй…


Мгновенье, Альбус Дамблдор/Геллерт Гриндевальд

Написано на Драббл-фест на Слизеринском форуме, Заявка № 4 - фраза: Европа может подождать.


Этот август кажется Альбусу особенным, совершенно не похожим на другие. Звезды над Годриковой Лощиной светят ярче, цвет темно-синего неба сгущается до почти черного. Легкий теплый ветер приносит запахи цветов и скошенной травы – но совсем другие, не такие, как прошлым летом, – более свежие, более насыщенные, опьяняющие. И ночи – они тоже совсем другие. Теперь они невообразимо, до обидного коротки.
И эта ночь коротка так же, как и все остальные.
На террасе дома мисс Бэгшот темно, и только свет звезд дает Альбусу возможность видеть, как блестят глаза Геллерта, когда тот вдохновенно произносит:
- Наши идеи перевернут мир, Альбус! Да, может быть, это все будет не сразу – сначала Англия, потом Европа…
Альбус слушает друга рассеянно. Конечно, так все и будет, но это же – еще когда-то, потом… А сейчас – для него не существует ничего, кроме рук Геллерта, обнимающих его за плечи, кроме его вьющихся светлых волос, что в свете звезд кажутся золотыми, кроме его губ, которые сейчас так близко…
Скоро ему уже возвращаться домой. Дома Ариана, одна мысль о которой вызывает досаду, неловкость и смутное, очень глубоко запрятанное чувство вины. И Аберфорт, который в очередной раз начнет выговаривать ему за то, что он почти не появляется дома и совсем забросил сестру… У них с Геллертом осталось так мало времени вдвоем. Они, конечно, увидятся и завтра. Но сейчас – так мало…
Альбус прогоняет от себя неприятные мысли о доме. Сейчас для него не существует ничего, кроме Геллерта.
- Конечно, весь мир, - соглашается он с другом и задумчиво повторяет: - Англия, Европа…
Он ласково проводит рукой по волосам Геллерта, приближает свои губы к его губам и, прошептав:
- Европа может подождать, - целует его – так, как мог бы целовать в первый или в последний раз.
Англия, Европа, весь мир – это потом. А сейчас – у них есть одно только это мгновенье…


Дуэль чести, ОБ/ВБ

Виньетка
Саммари: О ревности, стремлении выдать желаемое за действительное и неожиданных догадках…
Написано на Драббл-фест на Слизеринском форуме, Заявка № 8 - фраза: Что и требовалось доказать.

Орион терпеть не может Тома Реддла. «Наглый, самоуверенный выскочка! Лощеный, самодовольный тип! Без роду, без племени… Говорят, он полукровка. Так, наверно, и есть! – думает он, искренне убежденный в том, что чистокровные не могут быть настолько наглыми. – Какого черта он вообще делает в Слизерине!».
Но раздражает Ориона, скорее, не самоуверенность Реддла, не та популярность, которую он завоевал на факультете, и даже не сомнительность его происхождения. Его раздражает – нет, бесит, доводит до умопомешательства! – то, что этот чертов Реддл постоянно вертится возле Вальбурги.
Вот и сейчас, во время завтрака, сидя, как всегда, рядом с Вальбургой, Реддл склоняется к ней и что-то шепчет на ухо. А она… Она кивает! Мерлин, Мордред и Моргана!.. Орион наблюдает за этим с противоположной стороны слизеринского стола, краснеет, бледнеет и сжимает вилку в руке так, что белеют костяшки.
Орион влюблен в свою старшую кузину со всем безрассудством тринадцатилетнего мальчишки. Вальбурга – не такая, как девчонки с его курса, которым лишь бы только хихикать и перешептываться. Она – другая. Серьезная и загадочная. И красивая, как дамы из рыцарских романов, до дыр зачитанных Орионом. И совсем не такая, как его скучная и занудливая сестра Лукреция, которая строит из себя взрослую и ни во что не хочет с ним играть, отделываясь презрительным, обидным: «Зачем мне эти детские игры?». Вот Вальбурга никогда не отказывалась с ним играть – ни в средневековые замки, ни в темных властелинов, ни даже в жмурки и прятки! Она – самая лучшая. Только вот за каким дьяволом ей сдался этот хлыщ Реддл?
Они постоянно ходят вместе – на обед, завтрак и ужин, в библиотеку, а по вечерам долго сидят в слизеринской гостиной и все время о чем-то шепчутся.
И если дома на каникулах, когда Вальбурга с братьями Альфардом и Кигнусом приезжает к ним в гости, Орион может безраздельно рассчитывать на ее внимание, то в Хогвартсе ему этого внимания катастрофически не хватает.
Орион видит ее с Реддлом – и сжимает зубы от бессильной ярости. Ориону кажется, что он ненавидит его больше, чем всех гриффиндорцев и грязнокровок вместе взятых. Орион штудирует в запретной секции книги по темномагическим заклятьям и мечтает вызвать Реддла на дуэль чести. «Пусть только представится случай! – думает он. – Я ему докажу…».


В скором времени – случай представляется.
Орион как раз направляется в библиотеку – и видит идущего ему навстречу Реддла.
Орион с радостью прошел бы мимо, не удостоив его даже взглядом, но тот останавливает его:
- Орион! Постой! Ты не мог бы передать своей кузине, что я сегодня не смогу с ней встретиться… - он на мгновение запинается, - там, где всегда. Я обещал помочь профессору Слагхорну в лаборатории. Так что передай, пусть не ждет.
Да что он себе позволяет! Так бесцеремонно… Так, словно это в порядке вещей! Он ему что – мальчик на побегушках? Гнев и обида захлестывают Ориона, будто волна, и он, ни секунды не раздумывая, выпаливает:
- Слушай, Реддл! Хватит таскаться за моей кузиной, как хвост! Как ты вообще смеешь к ней клеиться?! – и в этот момент ему совершенно наплевать на то, что Реддл – семикурсник, да еще и к тому же слизеринский староста.
Тот смотрит на него удивленно и слегка насмешливо. Это приводит Ориона в еще большую ярость.
- Ну надо же! Ты, я смотрю, влюблен в нее, - усмехается Реддл. – Только вот наши с Вальбургой дела тебя совсем не касаются. И минус пять баллов за неподобающий тон в разговоре со старостой.
- Мне решать, что меня касается, а что – нет! И то, что ты староста, не мешает мне вызвать тебя на дуэль!
Голос Ориона срывается и звучит непривычно высоко, что вызывает у Реддла очередную усмешку:
- Неужели ты думаешь, что я стану драться с ребенком вроде тебя?
- А почему нет?! А Вальбурга… Между прочим, мы с ней обручены уже с самого рождения, вот! И тебе вообще не на что надеяться! – Орион понимает, что его несет, но не может остановиться. – А я просто обязан оградить ее от всяких, вроде тебя… Полукровок! – презрительно выплевывает он.
Должно быть, Реддла это задело, потому что тот мгновенно выхватывает палочку. Орион выхватывает свою, но не успевает даже вспомнить хоть какое-нибудь заклятье, как вспышка, сорвавшаяся с палочки врага, сбивает его с ног…


Орион приходит в себя в больничном крыле. Открывает глаза – и видит сидящую рядом Вальбургу.
- Ты дурак, Орион.
Слышать это от нее даже не обидно, потому что произносит она это не рассерженно, а скорее, с сожалением.
- Если бы Нотт вас тогда не увидел, Мордред знает, что бы с тобой было!
Орион виновато смотрит на кузину и думает о том, что дуэлянт из него никакой. А потом с языка само собой срывается:
- Вальбурга, а «там, где всегда» - это где? И зачем ты встречаешься с Реддлом? Что в нем такого? – голос Ориона звучит хрипло и при этом обиженно, как у маленького ребенка.
- Ничего такого, - просто отвечает Вальбурга, а потом склоняется к нему и шепчет в самое ухо: – Мы с ним читаем «Тайны наитемнейшего искусства». И отрабатываем непростительные. В Выручай-комнате. Только никому ни слова.
- А я думал…
- Поняла я уже, что ты думал! Брось придумывать глупости. И лучше скажи, откуда ты узнал об этом обручении. Тебе что, тоже родители рассказали?
Когда Орион осознает смысл услышанного - у него перехватывает дыхание. Узнал? Он же сказал это только, чтоб задеть Реддла! А теперь получается… Получается - пусть Реддлу лучше удаются заклятья, но с Вальбургой ему точно ничего не светит! Что и требовалось доказать!
- Нет, никто мне не рассказывал, - качает головой Орион. – Я сам догадался.
На лице Вальбурги удивление сменяется улыбкой, и Орион мысленно обещает себе, что обязательно научится драться на дуэлях, потому что рыцарь должен уметь сражаться за свою даму.


Незаменимых нет, РБ

Написано на Драббл-фест на Слизеринском форуме, Заявка № 7 - фраза: У нас незаменимых нет.


- Мне нужен домовой эльф! Срочно!
Явившийся на зов Кричер застывает перед Блэком и Темным Лордом.
- Что угодно молодому хозяину Регулусу? – спрашивает он, и его огромные уши при этом дрожат.
Блэк не может не заметить, что домовик боится. Да, повелитель способен внушать ужас – стоит отдать ему должное.
- Он отправится со мной и должен будет выполнять все, что я скажу. Распорядись, Регулус, - деловито и сухо бросает Темный Лорд.
Блэк уже почти готов отдать эльфу приказ, но что-то заставляет его спросить:
- Позвольте узнать, зачем он вам нужен, мой Лорд?
- Ты задаешь слишком много вопросов. На этот я ответить не смогу, - слова, сказанные повелителем, казалось бы, не несут в себе угрозы, но Регулус отчетливо понимает, что возможно, чудом избежал Круцио.
- Прошу простить, мой Лорд. Я всего лишь хотел узнать, все ли с ним будет в порядке. Моя мать… она очень ценит Кричера. Он давно живет в нашем доме… Абсолютно незаменимое существо… Она очень расстроится, если… - бормочет Блэк, чувствуя, что его слова до отвращения напоминают детский лепет. Но он помнит старого эльфа с тех самых пор, как помнит себя самого. Помнит, как он читал ему в детстве сказки и приносил с кухни сладости. Да, Кричер - всего лишь прислуга, но это не значит, что за его жизнь нельзя тревожиться.
- Незаменимое существо? – в холодном высоком голосе звучит удивление. – У нас незаменимых нет, Регулус. Впрочем, передай Вальбурге, пусть не волнуется. Итак…
Регулусу не остается ничего, кроме как выполнить то, что требует от него Темный Лорд.
Незаменимых нет… Блэк потом долго вспоминает эти слова. «Он ведь скажет так про любого из нас. И пойдет по трупам дальше, - думает он. - К своей великой цели».


Да будет свет! , ЛЛ

Виньетка
Саммари: Людям с богатой фантазией лучше не читать Кинга...
Написано на Драббл-фест на Слизеринском форуме, Заявка № 3 - фраза: Да будет свет!


В подземелье Малфой-Мэнора сыро и холодно. И совсем – абсолютно, совершенно – темно.
Темнота страшна не тем, что не можешь видеть лиц своих товарищей по несчастью. Может, это и к лучшему – не видеть, как в чужих глазах отражается твое собственное отчаяние.
Темнота страшна не тем, что вначале полностью теряешь ощущение пространства. В конце концов, привыкаешь ориентироваться на слух, на осязание, на шестое чувство…
Темнота страшна не тем, что ничего не видишь. Она страшна тем, чего не увидишь при свете.
Видят ли мистер Олливандер, Дин и Крюкохват то, что видит она? Скорей всего, нет – и слава Мерлину!
Луна бы многое отдала за то, чтобы тоже не видеть! Существа, которыми кишит подземелье Малфой-Мэнора, совсем не похожи на безобидных нарглов и мозгошмыгов. Они не похожи даже на дементоров. А ведь дементоры были самым страшным, что она могла себе представить. До сих пор.
Нет, эти существа не вытягивают из тебя счастье и радость, не стремятся поглотить твою душу. Нет, они просто рядом – и ждут. Молча. Бесстрастно. Они знают, что дождутся. И тогда…
Маленькие клубки темноты, острые зубы, мощные челюсти – один сплошной рот… Лангольеры…
Как в старой маггловской книжке, что Луна однажды нашла в кабинете отца. Луна тогда долго не могла выкинуть из головы этих лангольеров. А теперь – они у нее перед глазами…
Их оскаленные зубы, их жадные рты ждут… Кажется, этот кошмар не закончится никогда.
Луна молчит. Она не может выдать своего страха остальным – будто им мало страхов и без того… Они заперты здесь уже неизвестно сколько времени. В любой момент может явиться Волдеморт или кто-нибудь из Упивающихся – чтобы пытать их. Или убить…
Луна не выдает своего страха и тогда, когда к ним в подземелье приводят Гарри и Рона.
Она пробивается к друзьям сквозь тьму окруживших ее зубастых тварей, идет на их голоса. Она пытается освободить их от веревок, но руки предательски дрожат, и темнота не позволяет видеть ничего, кроме мерзких разверстых пастей, кроме острых зубов…
- В кармане! – неожиданно восклицает Рон. – У меня в кармане делюминатор, в нем полно света!
Нащупав в его кармане вещицу, похожую на зажигалку, Луна щелкает ею – и сияющие шары света вылетают из нее и повисают в воздухе подземелья, словно множество маленьких солнц. И Луна с облегчением видит, как лангольеры расползаются по углам, рассыпаются в прах, исчезают вместе с темнотой, и ужас, которым была все это время скована ее душа, наконец отпускает ее.
«Да будет свет! – мысленно произносит Луна и улыбается впервые с тех пор, как оказалась здесь. – Да будет свет!».


Благие намерения, ТР, АД

Написано на Драббл-фест на Слизеринском форуме, Заявка № 6 - фраза: Разумное, доброе, вечное


- Неужели вы сомневаетесь в моих благих намерениях, сэр? – Том Реддл удивленно поднимает брови и улыбается самой невинной улыбкой – такой, что никому и в голову не придет подвергнуть сомнению чистоту его помыслов.
Никому, кроме директора Хогвартса.
- И все же я бы никогда не подумал, что вы изберете своей карьерой преподавание, Том, - задумчиво произносит Дамблдор.
- Почему, сэр? Я всегда мечтал сеять разумное, доброе, вечное, передавать юным магам свои знания, воспитывать их так, чтобы они выросли достойными волшебниками. Я всегда мечтал стать похожим на вас, профессор.
Говоря это, Том почти не лжет: он вернулся в Хогвартс не только для того, чтобы спрятать здесь диадему Рейвенкло – он действительно хочет преподавать ЗОТИ. В мире нет ничего достойного внимания, кроме власти, а самая большая власть – это власть над людскими умами. И где еще можно обрести ее, кроме как не здесь? А «разумное, доброе, вечное» - оно для каждого свое, и Том уж позаботится о том, чтобы его ученики приняли на этот счет его точку зрения. Он сам воспитает для себя соратников.
Только последняя фраза, сказанная им директору, - неправда. Но капля лести ничуть не повредит. По крайней мере Тому так кажется – до того момента, как Дамблдор отвечает ему:
- Ваши стремления похвальны, Том. И все-таки я вынужден вам отказать.
Голубые глаза директора смотрят на него сквозь стекла очков пристально и внимательно – так, словно заглядывают в душу. И Том понимает, что дальше убеждать Дамблдора нет никакого смысла. Это бесполезно, потому что он – знает.

@темы: ГП, Луна Лавгуд, драбблы, Гарри Поттер, Драко Малфой, Том Реддл, Тедди Люпин, Регулус Блэк, Вальбурга Блэк, Орион Блэк, Альбус Дамблдор, фанфики, Геллерт Гриндевальд, Люциус Малфой, Джеймс Поттер, Северус Снейп, Сириус Блэк

Comments

[Гость]

Greeting!
Look at these greatest techniques for Web site advertising:
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Ssylki-na-vash-sajt-165232-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Prodvizhenie-ssylkami-376807-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Pokupka-ssylok-dlya-prodvizheniya-sajta-595288-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Optimizaciya-sajta-pod-poiskovye-sistemy-499760-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Kak-prodvigat-svoj-sajt-222413-12-05
If interested, write to PM and e-book early entry